Ананьинцы проживали в Идель-Урале в VIII-III вв. до н.э., первыми в этой стране освоив плавку железа. В стране ананьинцев была развита торговля с соедними странами, в т.ч. с Сасанидским Ираном, чьи монеты тех далеких лет находят в Идель-Урале. Особенно сильные связи были с югом, т.к. определены культурные связи ананьинцев с колхидо-кобанской культурой и скифами, было найдено много импортных изделий из этих регионов, а также схожих с кавказскими изделий, выполненными по кавказским технологиям. Менее значительными были связи ананьинцев с кочевниками Южноуральских степей и Северного Казахстана. Таким образом на берега Камы попали, например, фигурка жука-скарабея и фигурка боа-покровителя Атона из Египта.

Наконечники стрел, найденные в могильниках имеют схожесть со скифскими потому, что и те и те издавали свист при полете, пугая лошадей противника и приводя в ропот воинов.

Земледелие предполагало хранение пшеницы в специально предназначенных для этого хранилищах, эти хранилища зерна строили из глины (обмазывали), на стенах сохранились следы обжига.

Все что ни делали скифы, они старались разукрасить фигурками или узорами зверей. Так украшали все, рукоятки мечей, пояса, зеркала, пряжки, браслеты, гривны, колчаны… На некоторых изображены просто животные (лоси, олени, козлы, хищные птицы, мифологические животные), так и сцены борьбы между этими животными.

Существует несколько версий и теорий возникновения скифского звериного стиля, который помимо самих скифов был характерен сакам, хунну, сарматам, аланам и др. кочевникам Степи.

Звериный стиль был распространен повсюду в Евразийской Степи, причем нельзя сказать откуда он пришел – из Европы в Азию или наоборот, т.к. датировка предметов со зверинным стилем, примерно одинакова.

По религии скифо-сарматов – как и доисламские тюрки, они были язычниками-многобожниками. Геродот писал, что в каждой области Скифии есть святилище бога войны Ареса, в котором устанавливали большое количество хвороста, а на вершине устанавливали меч, символизировавший Ареса.

К концу I тыс. до н.э. Ананьинская культурно-историческая общность распалась и на берегах Вятки и Камы образовалась Пьяноборская культура. Название культуре дано по названию села Пьяный Бор в Агрызском р-не Татарстана. Пьяноборских памятников II в. до н.э. – II в. н.э. насчитывается 175 шт., и они расположены в основном на востоке Татарстана, юге Удмуртии и северо-западе Башкортостана (90 км по реке Акидел и 90 км по реке Каме по РТ и РБ), а также по реке Вычегда, средняя Кама и верховья Печоры).

Пьяноборцы строили большие крепости в центре своей страны, и маленькие крепости-укрытия в приграничных зонах. Если ананьинцы были в основном сибирского происхождения – монголоидного, то пьяноборцы – в основном европеоиды, они жили земледелием, скотоводством, охотой, рыбалкой и пчеловодством.

Пьяноборцы часто строили свои крепости на местах ананьинских крепостей, достраивая их дополнительными стенами и валами, углубляя ров.

Погребения почти не имеют вооружение, в основном хоронили на спине.

Глиняная посуда аналогична ананьинской. Земледелие было развитым – использовали плуг.

Особое место среди предков современных волго-уральских татар занимает курганная культура, или т.н. «срубная культура». Эта культурно-историческая общность названа так в честь способа захоронения умерших. Хоронили они своих умерших скрючеными в срубах (по тюркски – «бура»), над которым насыпали земляной курган.

Срубная культура делится на 2 подкультуры:
1. Покровская срубная культура (XVIII-XV вв. до н.э.) – от Северского Донца до Волги и Урала. Хоронили в прямоугольных ямах или срубах. Посуда – острореберные горшки с геометрическими узорами. Орудия труда – серп, тесла, топоры, долота, рудотерки, абразивы… Оружие – стрелы, топоры, булавы. Основа хозяйства – отгонное и стойловое скотоводство и земледелие.

2. Бережневско-маёвская срубная культура (XVII-XII вв. до н.э.) – от Днепра до Волги. Хоронили в прямоугольных ямах и срубах. Посуда – острореберная, горшковидная и баночная с геометрическими узорами. Иногда на сосудах встречается шнуровой орнамент. Орудия труда – серп, тесла, топоры, долота, рудотерки, абразивы… Оружие – стрелы, топоры, булавы, кинжалы и ножи с кольцевым упором. Основа хозяйства – отгонное и стойловое скотоводство и земледелие.

Из всех приобретений XVI века на первое место следует поставить полнейшее освобождение телесного движения.
Именно это и обусловливает впечатление богатства, получаемое от всякой картины чинквеченто. Тело приводится в движение более одушевленными органами, и глаз зрителя призывается к повышенной деятельности.
При этом под движением не следует подразумевать перемещения.
Уже и в кватроченто было достаточно беготни и прыгания, и все же мы не можем отделаться от впечатления известной скудости и пустоты, ибо пользование сочленениями ограничено и возможности поворотов и сгибов в больших и малых шарнирах тела обыкновенно исчерпываются лишь до известной степени. Здесь XVI столетие обнаруживает такое развитие тела, такое обогащение явления даже в спокойном образе, что мы видим себя перед началом совершенно новой эпохи. Фигура внезапно становится богатой направлениями, и то, что привыкли считать простой плоскостью, получает глубину и становится комплексом форм, в котором и третье измерение играет свою роль.

Главный предмет в записи танца – танцевальные движения. Для создания танцевального образа используются также музыка и сценическая декорация в качестве важных выразительных средств.
И, естественно, необходимо записывать не только сам танец, но и такое изобразительное средство, как музыка. Фиксация музыки и сценической декорации не представляет серьезной проблемы.

В XV веке всегда выдающийся живот свисает на сторону.
Это очень некрасиво; однако мы могли бы еще простить такую вещь натуралисту, если бы он только не перерезал соединения ног с туловищем. Совершенно не хватает переходных форм, которых требует наше представление.
А наверху, начиная с плеча, внезапно исчезает левая рука без указания, как ее надо мыслить, пока где-то не появляется кисть, очевидно, принадлежащая к ней, причем глаз не в состоянии уловить необходимой связи.

Научность и общедоступность – таковы основные требования к разработке системы записи танца. Только научная и общедоступная система записи танца позволяет записывать все без исключения разнообразные хореографические произведения и может широко использоваться для их создания, художественного воплощения, распространения и хранения. До сих пор в ряде стран мира создавались системы записи танца, но они не находили широкого распространения, ибо им не хватало последовательной научности и общедоступности.
По историческим данным, попытки создать систему записи танца насчитывают сотни лет. За это время в ряде стран мира многочисленные авторы создавали ее каждый по-своему.
И в нашей стране давно разрабатывали такую систему. Наши предки стремились зафиксировать танец методом схематического изображения и другими различными средствами. В созданных ими системах воплощены их мудрость и талант.

Секрет большого стиля — это говорить многое при помощи немногого.
Мы всецело отказываемся следовать за новым пониманием туда, где на его пути встречается все тело, и не будем делать отдельной попытки дать в основных чертах отчет относительно упрощения в изображении тела. Здесь вопрос решается не развитием анатомических знаний, но желанием рассматривать фигуру лишь с точки зрения ее крупных форм.
Понимание тела сообразно с его артикуляциями, обрисовка его структуры по его узловым пунктам предполагают наличие известного чувства органического расчленения, вполне независимого от анатомического многознайства.
В архитектуре наблюдается то же самое развитие, чему мы и приведем здесь лишь один пример. Пятнадцатое столетие без всякого смущения равномерно профилирует всю арку ниши; теперь же требуют карниза, т. е. ясного указания того важного пункта, на который опирается дуга.

До сих пор постановка танца проводилась так: постановщик танца придумывает каждое танцевальное движение и, запомнив его в уме, репетирует его с артистами, а затем закрепляет готовое. Такой метод не позволял хореографическому творчеству активно развиваться на научной основе, тогда как другие виды искусства так развивались.
В области хореографии распространение танца шло не при помощи записи, а методом показа движений знающими его другим. Подобный метод не давал возможности распространять танец своевременно и точно.