Ровно 17 лет пролегли между началом строительства двух первых музеев на берлин- ском Музейном острове. Достаточное основание, для того чтобы впредь называть пер- вый – Карла Фридриха Шинкеля – Старым музеем, а второй – спроектированный его учеником Фридрихом Августом Штюлером – Новым. Чары, которые исходят от здания Нового музея, ощутимы по сей день. У этого очарования много аспектов, один из них – конструкция: архитектурный корпус покоряет широким спектром крайне необычных для того времени строительных техник.
Шинкель в 1820-е гг. при строительстве Старого музея во многом опирался еще на техническую традицию XVIII в. Штюлер же развивал свой проект для Нового музея, уже последовательно используя строительные технические приемы XIX в. В результате возведенный им музей, несмотря на классицистическую «внешность», не имеет почти ничего общего с традиционной массивной постройкой.
Так, мы сталкиваемся со сводчатыми потолками, для возведения которых вместо привычных кирпичей использовались более легкие полые керамические элементы. Но в первую очередь, вся строительная конструкция образована различными чугун- ными и стальными несущими элементами, многообразными и инновационными для своего времени. Расположенные параллельно друг другу металлические «каркасы» ис- пользовались в качестве основных несущих конструкций почти во всех залах северного крыла. Каждая из этих ферм с арочным верхним поясом состоит из чугунного свода и пары стальных связей. С их помощью при небольшой высоте опор можно было по- крыть здание пролетом 10 м, не создавая дополнительного горизонтального распора для внешних стен. Подобные комбинированные несущие конструкции из различных видов железа являются примером конструктивного искусства эпохи, когда при стро- ительстве умели очень дифференцированно использовать чугун и сталь; это было до того, как современная сталь по приемлемым ценам и со стандартными профилями стала товаром массового потребления.
Значение новых технологий с использованием железных элементов для Нового му- зея заключается не только в отдельных преимуществах подобной несущей конструк- ции. Она решающим образом определяет также конструктивную концепцию целого. Учитывая сложные условия, при которых должна была осуществляться эта огромная постройка, можно констатировать следующее: реализация проекта в заданных условиях была бы уже невозможна при традиционном капитальном строительстве. Широкое ис- пользование чугуна и стали было необходимо (conditio sine qua non). Воплотить в жизнь сложное строение различных пространственных и конструктивных форм можно было только при наступательном использовании решений, реализуемых с помощью метал- лических конструкций. С возведением Нового музея строительные технологии Прус- сии вступили в эпоху индустриализации.
И не в последнюю очередь следует задуматься над третьим уровнем значимости же- лезных конструкций нового типа в Новом музее, по другую сторону чисто технического измерения. А именно, Штюлер последовательно стремится воплотить здесь первоос- нову всей архитектуры по Шинкелю, примат конструктивного. Конструкция возвыша- ется до центральной темы архитектурного решения. Из конструктивного языка начина- ющейся индустриальной эпохи ему удается вычленить специфический архитектурный язык, который одновременно облагораживает приемы металлической архитектуры или,
по-другому, формирует то, что мы называем современной тектоникой.
Таким образом, железные строительные элементы в Новом музее приобретают осо- бое значение в трех отношениях: в качестве элегантных отдельных звеньев несущей конструкции, в качестве части технической концепции в целом, а также в качестве со- временной корректировки тектоники. Штюлер соединяет классицизм и высокие тех- нологии и таким образом превращает в инкунабуле нового прусского строительного искусства берлинский Новый музей в символ индустриализации.
