Миссис К. постоянно засыпала меня бесчисленными жалобами. Иногда я даже переставал их записывать. Она всегда пользовалась ярким макияжем, и после осмотра ее глаз я часто стирал с пальцев зеленые тени для век. Большую тревогу у меня вызывали ее высокие каблуки, тем более что походка у нее была нетвердой, а недавно она сломала руку сразу в трех местах. Фигура миссис К. была по-прежнему стройной, и многие мужчины заглядывались на нее.

В течение многих лет она страдала от аритмии, которую мне удалось снять при помощи лекарств. Миссис К. по своей природе была жизнерадостной и даже немного легкомысленной женщиной, но в последние годы у нее начались приступы депрессии. Я никак не мог выяснить причины ее подавленности. Состояние ее здоровья было стабильным. Сама она говорила, что каждый визит, ко мне дает ей большой заряд оптимизма.

Наша культура ориентирована на молодых, старость рассматривается как страшный конец жизни. Стариков или игнорируют, или высмеивают. Считается, что они сильно отстали от современности и у них нечему учиться. Это не так. С годами люди накапливают богатый, весьма поучительный опыт. Я часто с нетерпением жду встречи с моими престарелыми пациентами, провожу около них много времени, когда они ложатся в больницу. В отличие от молодых пациентов, полностью погруженных в свои болезни, старики гораздо чаще отвлекаются от них.

Чувство юмора всегда помогает преодолеть трудности преклонного возраста. 80-летний бизнесмен так выразил свое отношение к старости: «Мои дочери очень заботятся обо мне, но их забота мне уже надоела. «Папа, тебе вредна соль. Не выходи на улицу зимой, а то поскользнешься, упадешь и сломаешь бедро — или простудишься». Но без соли еда невкусная. Я не могу больше играть в гольф, потому что у меня артрит. Из-за подагры я не ем красного мяса и не пью вина. Кишечник не работает без слабительного. Мне не с кем общаться, потому что все мои друзья умерли. Сексом заниматься опасно из-за СПИДа. Что же мне осталось? Уж лучше бы я умер».

Я многому научился у своих пациентов, глядя на то, как они противостоят изменениям, связанным с их преклонным возрастом. Миссис Г. была худенькой старушкой 85 лет. Ее тонкие белые волосы легким облачком прикрывали голову, а частые морщины подчеркивали блестящие голубые глаза. Быстрая, словно маленькая птичка, она часто, казалось, забывала о своём возрасте и вела себя с кокетством молоденькой девушки. Говоря о своем 63-летнем муже Питере, она оживлялась как подросток, рассказывающий о первой любви. Ее муж был очень болен. Он страдал эмфиземой, флебитом и приступами подагры. Зимой он большую часть времени проводил дома, так как от холодного воздуха легко простужался и заболевал, воспалением легких.

Миссис Г. сказала мне, что больше всего ее огорчает в старости то, что она стала более медлительной. Однако тотчас добавила, что воспринимает это спокойно. Она очень гордилась своим весом, который был таким же, как и в день ее свадьбы. Это было результатом недавней строгой диеты, во время которой она похудела на семь килограммов.

Еще не так давно я старался избегать разговоров о сексе с пациентами старше 65 лет. Даже став более опытным врачом, я не мог заставить себя обсуждать это с пожилыми женщинами. Но постепенно мои взгляды изменились. Даже те, кому далеко за 80, не прочь поговорить о сексе, но я все еще нахожусь под гнетом табу, которое общество наложило на эту тему. Секс всегда ассоциировался с молодостью. Общество относится к сексу пожилых людей как к чему-то абсурдному, смешному и даже грязному. Чем старше становится человек, тем меньше он считается подходящим для этого. Фольклорный образ «грязного, похотливого старика» еще больше мешает врачам говорить о сексе со своими пациентами.

Но исчезает ли сексуальное желание после того, как биологические законы лишают человека возможности заниматься сексом? Этот же вопрос В. Шекспир задает в трагедии «Король Генрих IV». «Не странно ли, что желание на столько лет переживает действие?» Ответ: и да, и нет.

Брюс Блайвен, работавший одно время редактором «The New Republic», так описывал это проявление старости: «Мы живем по правилам для стариков. Если зубная щетка влажная, значит, вы почистили зубы .. Если на вас один ботинок черный, а второй — коричневый, значит, дома у вас стоит такая же пара. Меня шатает при ходьбе, а мальчишки бегут следом и делают ставки на то, куда я поверну в следующий момент. Меня это огорчает. Дети не должны играть в азартные игры».

Мало найдется признаков старости, вызывающих такое же беспокойство, какое вызывают провалы в памяти. Бывший герой-любовник отвечает на вопрос о сексуальной активности анекдотом: «Идут два мужчины, молодой и старый. Молодой оборачивается вслед каждой женщине. Старый говорит: «Я помню, что сам так делал, но не помню почему».

В Америке главной причиной депрессии является неудовлетворенность работой или потеря работы. Ничто так не воздействует на нервную систему, ничто не отнимает столько сил, как неинтересная, нудная работа. Эта причина депрессии наиболее часто связана с крушением всех надежд. Потеря работы в любом возрасте становится важнейшей предпосылкой возникновения заболевания сердца или преждевременной смерти. Уход с работы по возрасту также оказывает на человека деструктивное физическое и психологическое воздействие. Хочу рассказать о двух пациентах, совершенно разных людях с практически одинаковыми проблемами.

Мистер В. в свои 70 лет все еще работал вице-президентом преуспевающей компании по производству мебели. Без видимых усилий он трудился по десять часов в день шесть дней в неделю, ни разу за 40 лет не взяв отпуска. Работал он не по необходимости, а потому что считал свою работу созидательной и плодотворной. Бизнес процветал благодаря его вниманию, и владелец компании, близкий друг мистера В., высоко ценил его вклад. Когда владелец компании умер, дело унаследовал его старший сын, который относился к мистеру В. так же, как и отец.

Эта форма неудовлетворенности окружающим миром иногда проявляется столь невыразительно, что ее трудно заметить. С лица человека не исчезает улыбка, потому что он срастается с надетой на себя маской, общительность и отношение к другим практически не меняются. Лишь хорошо знающий своего пациента врач может определить новые тенденции в настроении. Здесь нет особого хвастовства, просто врач может заметить, как выражение глаз приобретает оттенок безразличия или загнанности. Супруг или супруга часто помогают утвердиться в этом подозрении. «Да, Чарли в депрессии», — говорит жена и рассказывает о незначительных изменениях в поведении мужа.

Первым признаком депрессии часто является нарушение сна. Оно может выражаться в избыточной -сонливости ,или бессоннице, причем последнее встречается чаще. Человек просыпается в три часа ночи совершенно не отдохнувшим, но снова уснуть не может. Чем больше усилий прилагается к тому, чтобы заснуть, тем реже ему это удается. Говоря словами Руперта Брука, «прохладная благодать простыней, так быстро уносящая все тревоги», становится неосуществимой мечтой. Пребывание в постели приносит не отдых, а усталость, которая ощущается ,на протяжении всего дня. Обычно приятные дела становятся утомительными, секс из удовольствия превращается в тяжелую работу. Начинают докучать внуки, их проделки уже не вызывают умиления.

Я убежден, что одиночество способствует развитию ипохондрии. Кроме того, в наше время повального увлечения медициной старость рассматривается как болезнь. Ни одна возрастная группа так много не думает о своих болячках к недомоганиях. Не является ли тупая боль за правым ухом признаком опухоли мозга? Не нужно ли: срочно сходить к гастроэнтерологу и сказать, ему о нерегулярном стуле? Мало кто найдет в себе силы не испугаться и не начать переживать по поводу многочисленных сообщений о нарушениях здоровья, которые, как из рога изобилия, сыпятся из средств массовой информации. Почти все разговоры пожилых сводятся к здоровью и страшным рассказам о тех, кто вовремя не обратил внимания на тот или иной зловещий симптом.

Члены семьи нередко еще больше сгущают краски. Боясь смерти пожилых родителей, дети начинают таскать их по врачам, а это только прибавляет старикам ненужного беспокойства.

Большинство моих пожилых пациентов страшно боятся одиночества. После того как они достигают 80 лет, умирают многие их друзья-ровесники, а затем начинают уходить из жизни и более молодые знакомые и родственники. Все меньше людей способны приглядывать за ними, а они боятся выходить из дома из-за приступов ревматизма, недержания мочи, забывчивости. Некоторые старики становятся пленниками в собственном доме, что еще больше усугубляет депрессию. Без постоянного общения с другими людьми начинает ухудшаться речь. Старики боятся не столько смерти, сколько затянувшегося процесса умирания, слишком долгой дороги в вечность.

Удар, кровотечение, падение, перелом — все это неприятно в любом возрасте, а особенно в преклонном. Рассказы о подобных случаях составляют большую часть разговоров пожилых людей. Я много раз слышал истории об одиноких старушках, которых находили лежащими беспомощными на полу. Они лежали так по нескольку дней, так как из-за перелома не могли добраться до телефона. Это почти всегда происходит именно с пожилыми женщинами, так как их гораздо больше, чем пожилых мужчин, и переломы у них случаются в семь раз чаше. Наиболее распространенной причиной госпитализации пожилых женщин является перелом шейки бедра. Катастрофичность положения усугубляется тем, что после перелома они практически утрачивают независимость от посторонней помощи. От 10 до 20 процентов женщин умирают от осложнений, а 25 процентов — оказываются в домах престарелых.

«Затянувшаяся жизнь — это затянувшаяся скорбь», — вздыхал Самуэль Джонсон. И действительно, процесс старения часто проявляется в прогрессирующей немощи с периодическими резкими ухудшениями физического и умственного самочувствия. Во времена Джонсона врачи практически ничего не могли сделать для улучшения качества жизни пожилых людей. Но и сегодня, в век невероятных научно-технических достижений, эликсир молодости остается недостижимой мечтой. Многие рассматривают старость как бедствие. Уинстон Черчилль говорил, что это «глупое подобие жизни». Как врач, я более мягко смотрю на проблему преклонного возраста. Мой опыт показывает, что пожилые люди более болезненно относятся к пренебрежению к ним, чем к предстоящей смерти. Примерно те же чувства испытывает Шейлок, герой комедии В.Шекспира «Венецианский купец», говоря о пренебрежении христиан к евреям. Внеся соответствующие изменения в оригинальный текст, получим следующее: Да, я [старик]. Но разве у [старика] нет глаз? Разве у [старика] нет рук, органов, членов тела, чувств, привязанностей, страстей? Разве не та же пища насыщает его, разве не то же оружие ранит его, разве не подвержен он тем же недугам, разве не те же лекарства исцеляют его, разве не согревают и не студят его те же лето и зима, как и [молодого]? Если нас уколоть — разве у нас не идет кровь? Если нас пощекотать — разве мы не смеемся? Если нас отравить — разве мы не умираем?».