В самом общем виде теория познания может быть определена в качестве философии знания, содержание которой составляет комплекс информации, раскрывающий сущность взаимодействия объекта и субъекта познавательных отношений в процессе созидания нового знания. Проблемное поле философского анализа процесса познания связано как с установлением онтологического статуса этого явления, так и с определением содержания его субъективнорефлексивного компонента. Специфика философии как дисциплины социальногуманитарного цикла «большой науки» заключается в анализе мировоззренческих структур, воздействующих на комплекс мероприятий, составляющих содержание познавательной деятельности человека, разработке проблем соотношения отражения и знания, познания и творчества, познания и практики, социокультурной детерминации познания, гносеологических и этических ценностных компонентов, индивидуального и общественного уровней познания. Сфера науки – это не только чётко отграниченная совокупность определённого знания, но и система специфического комплекса мероприятий по его получению, что предполагает наличие конкретного отношения субъекта познания к объекту познания, обусловленного соответствующими общественными нормами, культивируемыми в соответствующий социально-исторический период. Значительная часть социальных детерминант, включенных в процесс производства нового знания, непосредственно влияет на содержание и организационную структуру познания, качество коммуникационных взаимосвязей, типов оценки научной деятельности, её мотивации, т.е. всего того, что составляет комплекс жизнеобеспечения науки как социального института. Социальные условия выступают как своеобразный опосредующий фактор системы отношений между объектом и субъектом познания. Так как наука исследует бытие в определённых формах его проявления, в рамках конкретных условий, социальные установки, имманентные организационной системе науки, не могут не оказывать влияния на выбор объекта, цели, задачи, направления, методологические программы и механизмы их реализации, способы фиксации и трансляции результатов исследования. Осуществляя свой выбор, субъект исходит из общих принципов доминирующей социальной парадигмы, которые неизбежно носят определённый социально-мировоззренческий характер. Наука и комплекс социальных отношений тесно взаимосвязаны, любые попытки вынести социальные нормы за рамки науки несостоятельны. Сама научная деятельность как таковая, например, невозможна вне рамок общественно значимых представлений, формирующих систему культивируемых ценностей и непосредственно оказывающих регулирующее влияние на все сферы социальной деятельности в целом и область производства знания в частности. Являясь одной из определяющих подсистем общества, наука, вне всякого сомнения, обладает известной степенью автономии, что не отменяет её включенности в общую систему социальных приоритетов. Как известно, быть в обществе и быть свободным от него невозможно, поэтому, подобно другим социальным структурам, в сфере гуманитарной науки неизбежно воспроизводятся отдельные аспекты жизни общества, в специфических формах отражаются потребности и тенденции общественного развития. Институт науки абсолютно открыт внешнему влиянию, которое вынуждает её непрерывно совершенствоваться, изменять и обновлять собственные теоретические и практические программы, что подразумевает сознательное отношение к системе исследовательских операций и предполагает конструирование соответствующей социальному заказу исследовательской программы. Выполнение наукой требований социального заказа обусловлено как общественной природой научной деятельности, так и спецификой социокультурной эволюции системы социальных институтов (история науки представляет собой историю синтеза самых разнообразных элементов культуры, протекавшего сложно и неоднозначно). «Современная методология научного познания с экзистенционально-антропологической рефлексией познавательного процесса включает в свой анализ не только «чистую» науку, но и многообразие вненаучных форм знания, воздействующих на реализацию социокультурного типа ра циональности» [3. С. 37]. Особенно глубокие последствия имел процесс включения науки в материальное производство, после чего человек стал настойчиво стремиться к истине не как к исчерпывающему знанию о действительности, а как к комплексу эффективных решений. Знание формируется как момент практической активности и применяется, в конечном счете, для преобразования действительности в соответствии с потребностями преобразователей. Таким образом, знание есть не просто инвариант отражения, а отражение объекта исследования с позиций деятельного подхода к действительности. Получая от общества импульсы для своего развития, наука, в свою очередь, сама влияет на системы общественной жизни, подвергает их своему воздействию. Если вопросы, связанные с определением характера и степени воздействия науки на содержание общественных процессов, стали предметом пристального анализа, то проблемы воздействия социальных представлений на развитие науки рассматривались, в основном, в контексте определения их как объективных сил развития научного прогресса, оставляя вне поля исследования субъективные факторы организации эволюции науки. Вступление человечества в стадию научной рациональности не только обнаружило основополагающую роль знания в поступательном социальноэкономическом и технологическом развитии общества (наука, основанная на строгих теоретических постулатах и экспериментальных методах приобретения и обоснования знания, получает особую общественную ценность), но и поставило перед ним комплекс проблем, связанных с несоответствием темпов приращения и обновления знания, способностями человека по их усвоению. Следовательно, в систему гносеологических исследований неизбежно включается не только сам процесс познания, но и явления, возникшие вследствие его рефлексивного осмысления. Познание, в таком случае, выступает не столько как обособленное действие, направленное на безусловное отражение действительности, сколько как процесс, обусловленный социально детерминированной информационной системой, на который воздействует весь комплекс связей и отношений, составляющих наличное бытие. Дело в том, что отражение действительности в познании не является простым её копированием, а представляет собой сложный, диалектически противоречивый, творческий процесс, реализуя который мы прибегаем к всевозможным допущениям, упрощениям, отвлечениям, абстракциям и идеализациям, остановкам движения, схематизации действительности в целях придания ей системной упорядоченности. «Цель познания – достижение знания путем восприятия природы и трансформации воспринятого в социально-познавательные формы исторических ступеней её упорядоченности» [3. С. 37]. Познание – это своеобразный волевой акт, психологический настрой на установление соответствия субъективных качеств познающего качествам изучаемого объекта. «Воля, следовательно, составляет непременный аспект познания» [4. С. 112]. Познание, таким образом, представляет собой действие, направленное на преодоление субъектом познавательных отношений противоположности свойств объекта познания качествам собственного познавательного арсенала. В предельно общем подходе теория познания ориентирует активность субъекта на установление всеобщих характеристик действительности, инвариантных к частным формам её проявления, между которыми существует нечто фундаментально общее, что позволяет экстраполировать особенности одних элементов на характеристику других, устанавливая отношения упорядоченной преемственности. Сопоставляя действительность и формы её отражения в сознании, субъект не в состоянии абстрагироваться между реальностью и системой её упорядоченного отражения. Стремление к упорядоченности является выражением сущности классической модели научной рациональности с её тотальной абсолютизацией логических форм организации знания и критериев его истинности и претензией на всё более и более исчерпывающее отражение действительности в процессе её исследования. Историю познания вообще можно рассматривать как процесс по организации увеличения качества организации системы рационального знания посредством включения в неё новой информации и рациональных форм её упорядочивания. Упорядоченность содержит в себе воплощение двух противоположных реальностей (объективной и субъективной), что создает предпосылки для того, чтобы представлять предмет в различных аспектах, в не тождественных друг другу проекциях. Поэтому в своем развитии знание проходит через ряд последовательно сменяющих друг друга теорий, которые возникают, изменяются, совершенствуются, а затем отбрасываются, уступая место новым концепциям. При этом концепции, утрачивающие свою состоятельность, в течение некоторого времени продолжают существовать и использоваться наряду с новыми научными программами. На каждом историческом этапе развития знания мы имеем некоторую совокупность научных законов и принципов, одни из которых принимаются наукой в качестве истинных, другие, напротив, отвергаются в новых условиях как необоснованные. Следовательно, познание объекта осуществляется субъектом в процессе непосредственного взаимодействия с исторической средой, с имманентно включенными в её структуру приоритетами, критериями, методами. Познание, таким образом, можно определить как «сферу формотворчества, формообразования, ибо результат познания выражается в социальных формах мыслей» [3. С. 37]. При этом система организации знания в конкретный период развития науки обусловлена как информационной недостаточностью содержания о какой-либо сфере действительности, вызванной объективной невозможностью осуществить более полное и точное её исследование, так и специфической субъективной формой её восприятия, анализа, обобщения и выражения. Отражение индивидом действительности осуществляется в процессе реализации деятельной активности. С этой точки зрения познание не является актом пассивного воспроизведения объекта в сознании субъекта. Субъект конструирует в своем сознании по возможности предельно целостную картину свойств и качеств объекта, создаваемую в соответствии с определённой логикой ситуации, в которой осуществляется реализация отношений субъект–объект познания. Следует отметить, что субъект познания стремится получить исчерпывающую информацию о действительности в любой ситуации, но уровень организации процесса познания выступает в качестве ограничителя этой возможности. Приступая к практической реализации познания, субъект, оперирует определенной теоретической концепцией с четкими рамками и границами её применения, что обеспечивает возможность повышения эффективности предпринятого исследования и вместе с тем ограничивает исследование определенными параметрами, в частности необходимостью создания целостной картины исследуемого объекта даже в условиях определенного дефицита информации. Чем глубже субъект познает объект как целостность, тем больше объясняет наличие у него тех или иных свойств через общие закономерности мировосприятия вообще и его гносеологического аспекта в частности. Подобное положение дел инициирует актуализацию классических (идеалистического и материалистического) подходов к определению механизмов формирования целого. И. Кант, разъясняя понятие «вещь в себе», не только утверждал наличие существования объективного мира как такового, но представил и новую концепцию понимания «объекта исследования» как определённой целостности, непосредственно находящейся в научно-исследовательской разработке. Однако человек, согласно исследовательской парадигме Канта, не способен проникнуть в сущность исследуемого объекта. В соответствии со второй концептуальной идеалистической гносеологической установкой человек оказывается способным познать бытие как целое. При этом процесс познания реализуется не самим человеком как самостоятельным субъектом познавательных отношений, а сосредоточившимся в нем абсолютным духом, наделенным стремлением к самопознанию как конечной цели. Через человека изначальная целостность как имманентное свойство разумного, идеального, безличного, творческого начала обнаруживает себя в явлениях, предметах и процессах, проявляя свои сущностные основания. «В-себе-и-длясебя-сущий дух не простой результат природы, но поистине свой собственный результат, он сам себя порождает из тех предпосылок, которые он себе создает, – из логической идеи и внешней природы, в одинаковой мере являясь и той и другой» [1. С. 127]. Объективно-идеалистическая гносеологическая установка, представленная в философии Гегеля, рассматривает человека как уникальное высшее существо органического и неорганического миров, находящееся на вершине развития абсолютного духа и располагающее полным арсеналом познавательных возможностей. Стремление абсолютной идеи к самопознанию и определяет диалектические принципы реализации существования мира. Существенным недостатком представленных концепций являлось то, что процесс познания рассматривался обособленно от жизненных реалий, а познающий субъект отрывался от конкретной культурно-исторической обстановки. Эти проблемы были преодолены в философии диалектического материализма. Основным принципом процесса познания К. Маркс определил субъективность форм человеческой деятельности, включая деятельность по установлению истинных характеристик исследуемых объектов. Основоположник диалектического материализма утверждал, что человек познает мир в конкретных социально-исторических условиях, находясь в которых, он обречен, усваивать соответствующую этой среде систему мировоззренческих ценностей, которая задает возможности, условия, средства и методы формирования целостного образа объекта познания. Субъект, всегда практически реализуя познание, определяет объект исследования с позиций собственных интересов, с точки зрения достижения цели своей деятельности. Содержание отражения, в свою очередь, определяет программу познания, а через нее и практическую деятельность субъекта. Познавательная деятельность субъекта и ее результат – теоретический образ исследуемого объекта – детерминированы качеством содержания мировоззренческой базы исследователя, его ролью в социальной деятельности субъекта. Это так потому, что мировоззренческая концепция не может считаться состоятельной вне выражения определённого отношения к человеку и способам его взаимодействия с природной и социальной действительностью. Здесь имеется в виду всеобщее основание в отношениях человека к миру, взятое в единстве познавательной, эмоциональнооценочной, предметно-преобразующей деятельности. Такой подход создает определённый контекст, в котором человек предстает как деятельное существо, активно преобразующее мир, и позволяет преодолеть трактовку мировоззрения как пассивно-созерцательной совокупности общих представлений человека о мире. Стремление субъекта сконструировать предельно целостный образ объекта исследования, в котором были бы преодолены неизвестные его свойства в условиях информационного дефицита, неизбежно влечёт определённые искажения содержания его информационной картины. Производство знаний предопределяется обретёнными субъектом в процессе его социализации качествами, воплощенными в его духовном мире, который выступает своеобразным «фильтром» определения существенных и несущественных свойств объекта исследования. Субъект конструирует систему знаний сообразно содержанию своего внутреннего мира. Подобное положение дел означает, что каждый исторический этап становления организованной системы знания наверняка оперирует только относительным, приближённым знанием. Каждый этап становления знания, новая программа его организации выступают формами бесконечного процесса объективации относительно-субъективной информации. Таким образом, проблема определения качества научной информации, её накопления, концентрации, сохранения и трансляции нуждается в тщательном научном анализе. Анализ теоретико-познавательных программ в истории гносеологии позволил обнаружить следующие факты, имеющие для данной проблемы принципиальное, на наш взгляд, значение. Выяснилось, что в основе объективно рационального знания находятся внерациональные, субъективные структуры – исходные данности сознания, проявляющиеся, в частности, в имманентной включенности в систему организации знания процессов, связанных с проекцией вовне индивидуально-личностных образов, обусловленных сложившимися в конкретную историческую эпоху социально-политическими и теоретико-методологическими установками, «…информация – это не небесный подарок, а продукт деятельности субъекта, зафиксированный в его памяти как обобщение прошлого опыта и излечение из него здравого смысла. … Теоретизированный мир, наделённый эффектом присутствия, есть следствие объективирования, производимого специальными механизмами мозга» [2. С. 122]. Реальность, таким образом, подвергается воздействию и преобразованию созидающими теоретическую схему механизмами мозга творчески мыслящего субъекта. Созидание и практическое применение теоретических схем действительности обусловлено комплексом опытной информации. Таким образом, объекты действительности, воспринимаемые нами в качестве объектов исследования, по своей сути есть концепты реальных объектов, заданные в значительной мере самим субъектом познания, который вычленяет и конституализирует его. Субъект выбирает определённое сечение реальности и в этом смысле задает её. Объект исследования может быть представлен в противоположных друг другу качествах, поэтому историк и художник, биолог и психолог, материалист и идеалист, исследуя один и тот же предмет, видят его, по-разному, он предстает перед ними в разных проекциях. Теоретическая схема неравнозначна объективной реальности, но определяется субъектом как её объективная проекция. Имеет место не только реализация процесса проецирования свойств реальности в сознание человека, но и субъективная её форма – проекция теоретических конструктов из сознания во внешний мир. Образная проекция вовне не является конструированием копий реальности, это образ, нагруженный определёнными смыслами, оценками и значениями. Смысловые значения опосредованы чувственной информацией, с которой создают своеобразный, целостный континуум системы действительности. Образы объективной реальности переживаются человеком не как продукты организации познавательного ресурса, а как объективный мир, реально существующий вне нас и независимо от нас. Слияние смысловых и чувственных констант составляет существо теоретической схемы действительности. Видение действительности через призму сущностных свойств и качеств объекта принципиально отлично от действительного положения дел. Теоретическое видение схематизирует и упорядочивает действительность, добиваясь необходимой глубины познания. Информация является следствием не только воздействия объекта на субъект, но и наоборот. Таким образом, процесс познания имеет неоднозначный характер. Знание предстает как исходная форма объективации информации. В каждый исторический период в различных социокультурных системах реализуются различные мероприятия по организации знания, что влечет за собой унификацию комплекса приемов и способов его возникновения, становления и развития в целях создания системы предельно эффективной его эксплуатации. В рамках этой системы находит выражение рационально-ценностное отношение человека к действительности.
Литература 1. Гегель Г.Ф. Энциклопедия философских наук. М.: Наука, 1972. Т. 3. 510 с. 2. Кузнецов В.Ю. Мифологема социального времени / Мар. гос. ун-т. Йошкар-Ола, 2006. 232 с. 3. Кульков Ю.П. Мировоззрение в познании природы: науч. издание / Мар. гос. ун-т, Йошкар-Ола, 2005. 4. Малов Д.А., Феизов Э.З. Объективация субъективного как философская проблема. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2004. 138 с.
