МИКЕЛАНДЖЕЛО ( ДО 1520)

Появление Микеланджело в итальянском искусстве можно сравнить с могучим плодотворным и в то же время опусто­шительным горным потоком. Непреодолимо покоряя и ув­лекая за собою всех, он научил немногих; для большинства же влияние его было пагубно.
Микеланджело с первых шагов — сформировавшаяся личность, почти страшная своей односторонностью. Он вос­принимает мир как ваятель и только как ваятель. Его инте­ресует лишь определенно выраженная форма, и только тело человека кажется ему достойным изображения. Многообра­зие вселенной для него не существует. Человечество, со­стоящее из тысячи разнообразных индивидов, ему чуждо.
Его мир — особая, более могучая порода людей.
По сравнению с жизнерадостностью Леонардо он видит­ся одиноким, презирающим мир, ибо мир, каков он есть, ничего ему не дает. Правда, он написал один раз Еву, жен­щину во всем великолепии ее роскошной природы; один раз воплотил он образ мягкой, томной красоты, но это лишь мгновения. Что бы он ни лепил, в его пальцах, по желанию его или против воли, все наполнялось горечью.
Стиль Микеланджело, с массивностью его образов, — сжатый, замкнутый; он не любит расплывчатых, нестрой­ных очертаний. Его темперамент сказывается в сконцентри­рованности построения, в сдержанности жестов.
Ясность его внутреннего созерцания и сила прирожден­ного чувства формы — вне всякого сравнения; нет у него ни нащупывания, ни искания; первым же штрихом дает он определенное выражение; его насыщенные формой рисунки совершенно необычайны; внутренняя структура, механика движений кажутся выдержанными до последней мелочи; от­ того-то он и вызывает у зрителя непосредственное пережи­вание.
И что изумительно: каждый поворот сустава, каждый сгиб полны скрытой силы. Совершенно незначительные дви­жения производят впечатление непостижимой мощи, и это впечатление может быть так сильно, что о мотивировке дви­жений не спрашиваешь.
Творчеству Микеланджело свойственно напрягать все ху­дожественные средства до последних возможностей. Он обогатил искусство художественными эффектами, о кото­рых не подозревали; но он же и обеднил его, лишив его интереса к простому и обыденному. С Микеланджело в ис­кусство Возрождения проникает дисгармоническое. Созна­тельно применяя диссонанс, он в большой степени подгото­вил почву новому стилю барокко. Об этом будет говориться позднее. Произведения первой половины жизни (до 1520) были еще иного характера.