Наш век – это особый, трагичный век. Такое чувство, словно мы присутствуем при последнем акте исторической трагедии. Человечество в своем бытии всегда представляло собой разъедаемый грехом, точно язвой, больной организм. Но теперь кажется, что болезнь достигла своей последней стадии и переходит в агонию. Нашу планету непрестанно потрясают войны, стихийные бедствия и катаклизмы, такое впечатление, что земля устала от людей и хочет сбросить их, как насекомых, со своего тела. Не только христиане, но и люди других религий, и неверующие чувствуют признаки приближающегося конца.
Нам кажется, что самым главным признаком апокалипсиса является оскудение любви и духовное вырождение человечества. Грех существовал всегда. Первый сын первого человека из зависти убил своего брата[169]. С тех пор кровавый дождь орошает землю на протяжении семи тысячелетий. Любовь – это та таинственная сила, которая дает человеку возможность воспринимать другого человека как самого себя, как бы жить в другом человеке, радоваться его радостям, скорбеть его скорбью, болеть его болью. Ныне же человек внутренне обособлен от других. Его душа словно окаменела, сердце сузилось и не может вместить в себя другого человека. Более того, человек видит в другом такое же чуждое и безразличное к нему существо. Грех был всегда, но наряду с грехом существовало добро; грех остался, каким он был, только принял более бесстыдные формы и перестал прятаться. Он становится все циничнее, а добро катастрофически оскудевает.
Человек не только потерял ближнего, но потерял вместе с тем также и самого себя. Он угасил свой дух, осквернил свою душу, отождествил себя с куском мяса. Он подчинил себя самым низменным страстям и стал жертвой страшного самообмана. Современные люди, будь то бедные или богатые, одинаково несчастны. Только, может быть, богатый имеет больше времени и средств для того, чтобы растлевать и безобразить самого себя, глумиться над образом Божиим, данным ему. Жизнь без любви становится скучной и неинтересной. Более того, сегодня человек часто даже не понимает, что значит слово «любовь», уравнивая в своем сознании это чувство со страстью, с влюбленностью, с кровной привязанностью, с тем, что относится к его низшим и слепым влечениям. Любовь же, как духовное единство, как чувство сострадания к ближнему, как умение видеть красоту образа Божия в другом человеке, как жертвенность, потеряна.
На смену страсти приходит чувство утраты и пустоты, а нередко и отвращения, поэтому страсть есть своего рода диавольская карикатура на любовь. Страсть не дает счастья, это мыльный пузырь, который сверкает на солнце, но спустя несколько мгновений превращается в мокрое пятно. Именно из-за отсутствия любви жизнь становится мертвенной и тоскливой, точно окрашенной в серый цвет. День сменяется днем, один следует за другим, как клубы тумана, ползущие по земле, а душа говорит: «Это не то, что я хотела бы». Человек, может быть, не понимает, чего он хочет, но он все-таки чувствует в своем сердце, что это – ложная жизнь. Он хочет убежать от нее. Кто-то всеми силами стремится к стяжанию денег, полагая, что когда он соберет достаточно средств, тогда начнется для него настоящая жизнь. Другие ищут забвения в работе. Она может быть никому не нужной, но, погружаясь в свой муравьиный труд, люди как бы отключаются от этой жизни. Иные ищут забвения в алкоголе и наркотиках, в рок-музыке, в соприкосновении с демоническим миром, надеясь таким образом уйти от своих серых будней, забыть свою духовную нищету. Многие проводят жизнь в разврате, словно хотят анестезировать, то есть сделать совершенно бесчувственной, собственную совесть. И, хотя разврат не дает им счастья, они ищут того же забвения в этом грязном болоте, какого-то наслаждения – в поругании самих себя.
Если посмотреть на предающегося разврату, то мы увидим в нем не человека, а демона, который стремится всячески осквернить ту нерукотворную икону, которую Господь дал человеческому духу,– частицу Своего сияния, луч Своего света. Кажется, этот человек употребил все силы своего воображения для того, чтобы превратить себя в комок зловонной грязи.
Грех в мистическом плане представляет собой сочетание души с сатаной. Грех – это желание уподобиться сатане, хотя бы человек и не понимал этого рассудком. Грех – это желание испытать ощущение полета через падение в бездну. Посредством греха в душе человека запечатлевается лик демона, образуется тайный союз между человеком и падшим ангелом. И хотя вначале совесть говорит человеку, что он отдает себя в руки своего убийцы, но затем ее голос становится все тише, тише, и человек с какой-то злобой глушит даже ее шепот. Он хочет распять ее своим грехом, чтобы она скорее замолкла навсегда. Сатана, как друг, протягивает ему руку, и он не раздумывая хватается за нее.
Но демон не может дать человеку того, что не имеет сам: он не имеет мира, и грешник всегда беспокоен; сатана не испытывает радости, и грешник всегда погружен в какой-то мрак. Его жизнь проходит в постоянном смятении – между кратким опьянением и внутренним унынием, которое он часто старается скрыть за наигранной веселостью. Сатана – дух тьмы, и у грешника нет света в душе: тьма отражается даже в его глазах и лежит, как печать, на его лице; сатана – дух гордыни, и человек в своем падшем состоянии горд и самолюбив; сатана – человекоубийца, и грешник находится все время в состоянии раздражения, зло, которое он стяжал, легко превращается в ярость и гнев. Сатана уже осужден на вечные муки, жизнь грешника здесь, на земле, если заглянуть в глубину его души,– это мучение; так мучается безумный, который лижет острие бритвы, намазанное медом, так мучается узник, ожидающий в темнице своей смерти.
Грешник даже если и верит в Бога, то не ощущает Его: грехом он лишен Божественной благодати и не может любить Бога. В иные минуты его охватывает предчувствие вечной гибели, вечного одиночества, вечной оставленности, но чаще всего он опять ищет забвения в грехе. Для человека, потерявшего Бога, земная жизнь становится жуткой трагикомедией, как бы преддверием ада.
А что сказать о тех, кого этот мир называет «порядочными людьми»? В сущности, слово «порядочность» означает соблюдение определенных законов. Если хотя бы на несколько часов можно было высветить, сделать очевидным для всех, что происходит в душе этих «порядочных людей», если бы можно было показать, как на экране, мысли и картины, которые возникают в их сердце и проходят через их сознание, то мы увидели бы тех же духовных зверей и змей, тех же спрутов, захвативших их сердца. Порядочность людей без веры в Бога – тот же труп, только одетый в дорогую одежду; если в их сердце нет веры и любви, то и там жизнь, полная лжи, греха и внутренних разочарований.
Но неужели жизнь бесцельна? Лучшие из язычников не могли понять, зачем живет человек, подобно тому, как не может найти выход из лабиринта не имеющий в руках путеводной нити. Наиболее глубокомысленный и нравственно чуткий из них – Сенека[xxxvi] – считал великим счастьем для человека закончить жизнь самоубийством. Величайший из восточных поэтов Омар Хайям писал, что никто из мудрецов не нашел дороги из этой темной ночи. Только Христос открыл миру вечный Божественный свет, указал путь к преображению, уничтожил смерть Своим воскресением. Только для христианина открылась возможность возвратить то, что потерять страшнее всего,– любовь к Богу и вместе с тем – любовь к людям. Только христианам дана Божественная сила для борьбы с грехом и страстями: это сила благодати. Только христианам даны настоящие радость и покой души среди скорбей и бедствий.
Человек был создан богоподобным существом, но по собственному произволению, по собственной воле он стал подобным демонам. Христианство – это возможность возвращения человеку образа[170] и подобия Божиих. Но достигается это возвращение через борьбу – с собственными страстями, злом в самом себе, и потому земная жизнь есть борьба. Для того чтобы победить на войне, воин должен быть готов умереть, а христианин должен ежечасно умирать для своих страстей и греха, для привязанности к преходящему миру, умирать для жизни призрачной, чтобы получить жизнь истинную, чтобы уже здесь, в сумерках земли, видеть вечный свет.
