Лучший (и при том немедленный) эффект производит перенаведение порчи. То есть, нужно отразить оскорбление (а главное, угрозу) ответной угрозой. Это легко делать, используя фоносемантические формулы порчи, но, к сожалению, не всегда бывает уместным по разным причинам. Тем не менее, это весьма надежное средство защиты (пусть не идеальное — можно заработать нехорошую репутацию). При перенаведении порчи не стоит оскорблять. В любом случае, это не должно быть целью. Цель здесь — угроза. И чем страшнее угроза (в фоносемантическом и семантическом плане), тем лучше. В этом деле хорошую и верную службу может сослужить простое слово «накажу». Стоит добавить к нему чуть-чуть ингредиентов, и у вас есть довольно надежное и простое оружие.
Например: «За хамство накажу», «За базар накажу», «За резкость накажу». Этим уже можно отпугнуть. Ну, а если есть желание отпугнуть покрепче, можно выдать: «За хамство накажу. Чувствуешь дрожь — до смерти дрожать будешь». Это уже приличная порча. Или: «За базар накажу, зараз язычину прикусишь». Можно прекратить поток оскорблений фразой: «Скажешь еще — язык отсохнет». Или: «Еще так посмотришь — ослепнешь». Фразы эти по звучанию не сильные, но заставить оппонента почувствовать слабость могут. Можно пойти ва-банк и выдать: «Ощути слабость»; или: «Страх ощути». Но здесь, как нигде, надо следить за паравербальным оформлением речи. Довольно неплохо зарекомендовала себя фраза: «Скажешь еще — обосрешься», вариант: «Скажешь еще обосрешься — говнищем захлебнешься». Естественно, употребление ненормативной лексики должно быть к месту, а то можно самому заработать репутацию хама (хотя такая репутация иногда — среди определенного контингента — очень нужна). В то же время лучше всего, конечно, себя зарекомендовали угрозы, основанные на жестком кодировании. Например: «Можешь уже взять назад и засунуть в зад» (полурифма). Или: «Срешь со рта, как из жопы, зубы зажми».
Более культурный вариант: «Возможно, вы страшно пожалеете» (можно повторить несколько раз). Можно также сказать: «Страшная расплата уже ждет, жди жуть». Против кричащего на вас хама отлично действует формула порчи: «Раз орешь — грыжу наживешь». Хотя должен отметить, что перенавести порчу можно, в принципе, любой фразой (или фразами), если соблюдать паравербальные условия. В то же время фоносемантические формулы позволяют не только отразить удар, но и сделать свой удар более сильным, чем у противника. Если ваша задача не в том, чтобы противник вас полюбил, а в том, чтобы он вас боялся, то перенаведение порчи будет как нельзя кстати. Это произошло, когда один из авторов работал преподавателем в школе милиции. (Далее — рассказ от первого лица). «Заместитель начальника по строевой части — полковник — был прекрасным человеком. Но иногда на него находило. Мог наорать на кого-нибудь из-за самой что ни есть мелочи. С одной стороны — служба есть служба, поставлена она была у него отменно, но палку иногда он явно перегибал. В то время в дежурной части школы приходилось дежурить и преподавателям. Заступали на сутки, вместе с нарядом. И стал я свидетелем курьезного случая. В тот день дежурил один подполковник, старший преподаватель, в прошлом старший следователь по особо важным делам УВД. А зам. по строю умудрился обнаружить на плацу обгоревшую спичку. То ли с женой он тогда поругался, то ли не выспался, но настроение у него было явно «лирическое». Влетает он в дежурную часть, и давай орать на подполковника.
Я совершенно случайно оказался рядом. Вижу, у подполковника очки запотели, медленно так полезли на лоб, затем упали на нос. И вдруг он заревел. Он не кричал, не орел, не визжал. Он ревел! Как потревоженный в берлоге медведь, как ледокол в полярном тумане он ревел: «А пошел-ка бы ты на х…! Да, да пошел ты на х…! Ты на кого орешь?! Засунь эту спичку себе в ж…! Ясно?!» (Я не любитель ненормативной лексики, но здесь, как из песни, слова не выкинешь). Лицо полковника начало менять цвет, вернее цвета. Он стало оранжевым, затем красным, багровым, синим, зеленым, черным и, наконец, белым. Затем он пулей вылетел из дежурной части. Неделю они не разговаривали, молча отдавая друг другу при встрече честь. Полковник так и ходил неделю с белым лицом, а подполковник, словно на крыльях летал. Через неделю полковник взял бутылку конька и пошел мириться. Был он, как я говорил, хорошим человеком. Они выпили коньяк и помирились. Но полковник на офицеров больше голос уже не повышал.
Можно проанализировать то, что случилось. Во-первых, было несколько разрывов шаблонов. Полковник привык кричать на других, но ответили ему тем же самым впервые. Подполковник считался (и был действительно) человеком очень культурным, а тут вдруг отмочил такое, чего никто от него не ожидал. Далее, полковник был человеком порядочным, и хотя порчу наводил прекрасно, делал это неумышленно, в силу своего взрывного и необузданного характера (правда, другим от этой неумышленности легче не было). Он легко понял, что был не прав. Служебный и социальный статус у обоих не так уж сильно отличался, заслуг у подполковника было не меньше. И полковник это тоже понимал. Получив резкий отпор, будучи человеком порядочным, он не стал строить козни, а совершенно искренне переживал (а вот не получи он отпор, вряд ли стал бы переживать). В общем, здесь произошло то, что можно назвать «перенаведением порчи» или «эффектом зеркала». Вектор порчи был изменен на 180 градусов. Когда позднее я спросил подполковника, почему он себя так повел, тот, нисколько не смутившись, ответил: «А я вспомнил, что я культурный человек, все же два верхних образования. Так что же я бескультурье терпеть буду?!» У него действительно было два высших образования (юридическое и экономическое), а также прекрасное чувство юмора.
Фразы, которые он проревел, оказались фонетически страшными, плохими и злыми. А разрыв шаблона, смысл фраз, невербалика и паравербалика способствовали перенаведению порчи». Теперь, наверное, самое время поговорить о том, кто наиболее всего подвержен порче. Критерия здесь, по меньшей мере, два. Первый — род занятий или профессия. Второй критерий — личные качества человека. Начнем с первого.
